«Да и Литературным театром были мы крепко повязаны…»

Альберт Михайлов «Напоследок»

В Литературном театре открыт 49-й (вдумайтесь: через год – пятидесятилетний юбилей!) сезон.

Открыт спектаклем по книге стихов Альберта Михайлова «Напоследок». Так жёстко и честно назвал легендарный режиссёр Литературного свой прощальный сборник.

Не каждому стихи Альберта Михайлова по вкусу. Не каждому они по нраву. И, скажем прямо, не каждому по плечу. Это – стихи человека абсолютной внутренней свободы. Без рисовки и без оглядки. Стихи, не всегда «удобные», с отчётливой социальной наполненностью и столь же отчетливой социальной – но, прежде всего, нравственной! – позицией, стихи откровенно ёрнические и – пронзительно лиричные. Это стихи человека с почерком уверенным, узнаваемым и всегда – неожиданным.

Так и лепит Литературный театральную версию поэтического сборника своего создателя – почерком уверенным, узнаваемым и всегда неожиданным. Дивиться тому, с какими глубиной, смыслом, блеском, куражом, представлены стихи, – то же самое, что дивиться боли, свету, слезам, памяти и любви. Именно на них «замешен» спектакль. И ещё – на профессионализме, не очень ныне популярном качестве, который в этом театре – «ob ovo».  А что такое «ob ovo», здесь, в театре, прекрасно знает не только стар, но и млад, о чём этот млад бойко и чирикнет со сцены, задорно не соглашаясь с тем, что яйца курицу не учат.

Некогда на вопрос, как назвал бы он книгу о своей судьбе, Альберт Михайлов, не задумываясь, ответил пушкинской цитатой: «Телега жизни».

Символом жизни, ритма, движения – театр точно ухватывает суть и смысл михайловской эстетики! – в спектакле становится забавная механическая тележечка, единственный вид общественного транспорта в послевоенном Калининграде, знаменитый трамвай № 1 («окно стеклянное, окно фанерное…»), готовый рассыпаться на ходу и так и не рассыпающийся. Правда, маршрута и трамвая нет уже. Но рельсы кое-где – остались!..

С трамвайного звонка и начинается спектакль…

О, перевези меня, калининградский трамвай-фантом из прекрасного, уже несуществующего пункта А (кинотеатр «Ленинград», скажем) в столь же прекрасный, и столь же несуществующий пункт Б (кинотеатр «Победа», например)! Нет, не ностальгия это по прошлому. Но – острая тоска о людях, которых лично мне сегодня невыразимо не хватает… Тех, кто был устойчивым культурным ориентиром и нравственным стержнем в моём городе. Чей дух, принципы, ценности упрямо хранит Литературный. Тех, в числе которых был Альберт Сергеевич Михайлов.

В непостижимой поэтике спектакля по стихам Альберта Михайлова фланирует отрешённо по сцене с объёмной рукописью (не проповеди, разумеется, – «Времена года», конечно!) «литовский пастор Донейлайтис», успевая, выглянув из кулисы, лукаво улыбнуться прелестным нимфам и наядам Краснолесья; и соловьём заливается флейта; и мрачно нависает зловещий до жути отнюдь не фантомный облик сына палача («чти отца моего!»); и наставительно оспаривает юная прелестница известную поэтическую формулу, взамен предлагая свою, такую уже узнаваемо расхожую («быть знаменитой и красивой!»); и иронично шаркая изношенными бахилами точно в ритм овидиевскому гекзаметру, «утром морозным выходит во двор Акулина», и дивно разобижен гусь на то, что места не хватило ему в известной песенке; и вечно подстригает поэту шипы вечного тернового венца муза в простой домашней кофточке…

Собственно говоря, спектакль этот – о жизни человеческой, о тех дантовских кругах, которые неминуемо обречён пройти (причём здесь, на земле) почти каждый. Во всяком случае, тот, для кого честь и совесть – не пустые слова. А ещё спектакль – о красоте дружбы, женщины, осеннего вечера, дерева, цветущего или роняющего листву. И о том, как хорошо найти в кармане корку хлеба, чтобы было чем покормить лебедей на Верхнем озере… Даже если их там в тумане не видно…

«Живём и будем жить!» – восклицает в своем «трамвайном» стихотворении, датированном 1964-м годом, 26-летний Альберт Михайлов.

«Живём и будем жить!» – отвечает ему полвека спустя вместе с остальными актёрами, занятыми в спектакле, его 20-летний внук Максим.

И вечно «чешет с весёлой удалью» по улицам моего города трамвайчик номер один. И, право, он более вещественный, осязаемый, настоящий, нежели иные культур-бренды-тренды-проекты-вызовы.

«Один разбитый дом на два разрушенных…»? Вот уж дудки, вот уж нет! Они, в Литературном, упрямо строят свой дом. Дом культуры, интеллекта, дом пиршества слова и духа. Они достроят его! Слово, оно, знаете ли, материально!..

Когда интеллектуальный монолит, состоящий из творческих индивидуальностей, ставит поэтический спектакль по книге того, кто некогда создавал этот монолит по образу и подобию своему, пытаться вычленить из него отдельные имена – занятие заведомо безнадёжное. Я и не пытаюсь.

Вот – создатели спектакля:

Автор сценария и режиссёр-постановщик – Александр Смирнов.

Стихи Альберта Михайлова читают: Галина Андрусова, Эдуард Бирюков, Владимир Васенькин, Евгения Видмиденко, Анна Гмыря, Игнат Елфимов, Наталья Ефимова, Оксана Жигулина, Александр Зайцев, Леонид Зинин, Андрей Игнатюк, Евгений Каган, Андрей Казаков, Вячеслав Каминский, Алина Карпова, Ольга Корнейчук, Кирилл Коротков, Александр Костенко, Дмитрий Красюк, Нина Макарова, Максим Михайлов, Оксана Михайлова, Екатерина Мицко, Ксения Новикова, Анна Пирович, Евгений Полин, Ольга Смирнова, Арина Федорченко, Лариса Хлопецкая, Виктория Циненко, Людмила Юдина.

Авторы песен на стихи А. Михайлова: Евгения Видмиденко, Леонид Зинин, Ольга Корнейчук, Нина Макарова, Евгений Полин

Музыка: флейта – Никита Векшин; гитара – Евгения Видмиденко, Леонид Зинин, Ольга Корнейчук, Евгений Полин; фортепиано – Оксана Жигулина, Нина Макарова; аккордеон – Андрей Казаков.

Режиссёры отдельных номеров: Андрей Игнатюк, Ольга Корнейчук, Нина Макарова, Ольга Смирнова

Свет – Александр Костенко

Бутафор, декоратор – Дмитрий Красюк

Костюмеры: Ольга Смирнова, Виктория Циненко

А напоследок остаётся позволить себе лишь чуть перефразировать цитату одного из самых лиричных и пронзительных эпизодов спектакля – чудесной баллады о Краснолесье («На перепутье трёх дорог…»): «И можно только пожалеть, того, кто на спектакле не был…»

Лучше Михайлова ведь всё равно не скажешь…